«Задача частного образования — добиваться максимального результата с минимальными затратами»

— Я считаю, что частный сектор — площадка для инноваций и разработок, которая не должна быть зажатой в тиски, — подчеркнула Ирина Всеволодовна Абанкина, директор Института развития образования НИУ ВШЭ. — Важным является вопрос, как распространять лучшие опыты и практики, как внедрять передовые наработки. Необходимы новые форматы партнёрства государственного и частного секторов. Нужно не дискриминировать участников по форме собственности, не возводить искусственные барьеры, а искать пути взаимодействия, соединяя разные функции, которые есть у частного и государственного сегмента. Наши студенты вырастают ориентированными на персонифицированные стратегии, и частное образование создаёт эту вариативность, эти возможности профессионального выбора. И оно может быть воспринято государством. Негосударственному сектору образования, конечно же, следует тесно поработать с Министерством финансов РФ над новыми редакциями бюджетного кодекса, однако это лишь формат. Суть же — партнёрство в области масштабирования и транслирования опытов и практик на заранее оговорённых условиях.

— Негосударственным вузам следует определиться, какими они хотят быть, — отметил Николай Александрович. — Путь классического университета без поддержки государства трудноосуществим, мы будем не в состоянии обеспечивать техническую направленность наших университетов. Поэтому многие частные вузы и ушли в гуманитарную сферу — там они с трудом, но справляются. Наш вуз вот уже 25 лет готовит только юристов, и при этом, что называется, работает «в ноль» — наши доходы равны расходам. В таких условиях невозможно думать о развитии, у нас просто нет финансового задела. Именно проблема финансовой устойчивости — одна из главных в негосударственном секторе. Нам нужно прибавлять и в общественной активности, нельзя молча соглашаться с укоренившимся стереотипом о том, что частный вуз — плохой вуз. На законодательном уровне нет никаких проблем, но на «бытовом» мы нередко сталкиваемся с тем, что силовые структуры по неявной команде сверху отказываются брать наших студентов на практику, несмотря на то, что вуз имеет лицензию и госаккредитацию. И с каждым подобным случаем приходится разбираться.

Механизмы взаимодействия государственного и частного образования до сих пор не разработаны. Каким государство хочет видеть частное образование, не понятно. Открываем федеральную целевую программу развития образования — и там нет ни слова о частной высшей школе. Мы периодически поднимаем тему государственно-частного партнёрства, но пока не будет политической воли, с места ничего не сдвинется. Нам не нужны дополнительные структуры, нам нужна грамотно изложенная позиция государства.

— Мы стали первыми в космосе не потому, что потратили больше денег, чем наши конкуренты, а потому, что потратили их эффективнее, — подчеркнул Владимир Алексеевич. — И у современного частного образования задача — добиваться максимального результата с минимальными затратами. В мире нет ни одного рейтинга, в котором доля негосударственных вузов была бы меньше 85-90 %, и происходит это по одной причине: эффективность использования ресурсов в частном секторе несравнимо выше. И наши частные вузы не уступают государственным по наукометрическим показателям.

Первое наше предложение: поддерживать качественно работающие вузы. На частные вузы приходится лишь 0,5 % от общего объёма контрольных цифр приёма. Мировой тренд таков: доля инвестиций в негосударственный сектор образования выросла за последние 20 лет с 12 до 40 %. В нашей же стране этот показатель находится на уровне 4–5 %.

Конечно же, необходимо предварительно определить критерии оценки качества. Ими должны стать не столько места в рейтингах, сколько конкретные результаты. Если наш преподаватель, за которым стоят две-три критических технологии, номинируется на премию Абеля и при этом не может пробиться на приём к какому-либо чиновнику, как же нам развивать науку?

Вторая проблема, бьющая по частному сектору — 284 статья Налогового кодекса, ограничивающая долю дохода университета от интеллектуальной собственности 10 процентами. И это при том, что в ведущих вузах мира этот показатель доходит до 70 процентов. В таких условиях ни о каких предпринимательских университетах говорить не приходится. И это при том, что у нас есть целый ряд частных вузов, которые уже давно могут перешагнуть десятипроцентную отметку.

Россия — единственная страна на постсоветском пространстве, где нет программы, регулирующей частное образование. Руководители самых разных уровней неоднократно говорили о важности этой проблемы, однако, к сожалению, пока весь пар уходит в свисток. Необходимо инициировать поправки к закону «Об образовании в РФ», которые бы обеспечивали реальное равноправие государственных и частных вузов, а не носили только декларативный характер, как пункт 11 части 1 статьи 3 этого закона, указывающий на «недопустимость ограничения или устранения конкуренции в сфере образования».

— Частные вузы являются драйверами развития образования и науки. В ближайшие месяцы будет активно обсуждаться экспертный доклад «12 решений для нового образования», представленный Центром стратегических разработок и Высшей школой экономики. И мы можем разработать варианты своих дополнений к нему, которые представим общественности и прессе.